Описание
Издательская аннотация на книгу Виталия Кальпиди «Философия поэзии»
Эта книга о том, как судьба русского поэта перестала быть связана только со стихами. О том, что судьба – это строительный материал для создания и поддержания в рабочем состоянии многоярусного мистического пространства, где стихи способны эффективно исполнять свою миссию. Книга о том, что поэт – прежде всего патриот этой поэтической миссии, а не государства, нации или народа. Книга о конечной цели поэзии, которая простирается дальше конечной цели человечества. Книга о том, что художник, порождённый культурой, всегда превосходит её по своим возможностям вплоть до отказа повиноваться её законам. Главы книги похожи на статьи, эссе, заметки, афоризмы, мемуары, но на самом деле это интуиции, иллюзии, инструкции и даже инсинуации, которые, сплетаясь в единую напряжённую поэтическую речь, порождают философию русской поэзии. Той поэзии, которая сама была, есть и будет основой любой русской философии.
Благодаря QR‑кодам можно будет мгновенно ознакомиться с видео-, аудио-, фото- и текстовыми материалами, которые избыточно наполняют сетевой депозитарий, специально созданный для этой книги.
Отклики на книгу Виталия Кальпиди «Философия поэзии»
Тридцать две главы «Философии» Виталия Кальпиди включают и «историю поэта», и сопряжённые с ней/с ним истории поэтов и людей (ибо это, мягко говоря, не совсем одно и то же), и собственно философию, концептуальную и структурированную (при этом разогретую темпераментом автора до высокого градуса), и эссе, и даже дневниковые записи. Но, несмотря на кажущуюся формальную разнородность, все они дышат – огнедышат! – наэлектризованным воздухом поэзии, воссоздавая её космос на всех уровнях, от ощущения до структуры, от молекулы до многообразия видов.
Ирина Аргутина. Неистовая философия, или Что остается, если из поэзии вычесть стихи
Кальпиди — не философ, как бы он ни пытался выдать сказанное за философию. Кальпиди — глашатай, которому потребовалась трибуна, чтобы озвучить собственную поэтологическую вселенную. Философией всё это можно назвать лишь в той мере, в какой саморефлексия поэта, весьма прагматизированная, связанная не только с опытами письма, но и с долгим функционированием в литературных средах, преимущественно провинциальных, смыкается с уже имеющейся теоретической базой.
Юлия Подлубнова. Кодекс Кальпиди
Книга, конечно, нимало не филологическая, – скорее уж пост-филологическая: полагающая, что она переросла филологию как совокупность задач, – во всяком случае, не слово она проблематизирует и не им, в конечном счёте, занята. Она идеологическая – и занята лишь в первом приближении культурными, по большому же счёту — транскультурными стратегиями; преобразованием человека и мира. И в таком смысле, да, – перед нами – несомненная философия. (Настоящая и насущная задача которой, как, помнится, выразился один из влиятельных идеологов эпохи модерна, – изменить мир…)
Ольга Балла. Воздух над обрывом: весёлая наука Виталия Кальпиди